Война за Врата. Отряд - Страница 38

Подкатили к полю боя, целая туча азиатов, ломится захватить несколько зданий, стоящих в стороне и окруженных рощами плодовых деревьев. Вот и дело нашему отряду. Приказал первому батальону, уничтожить сколько можно живой силы противника, двум батальонам обойти поле и пострелять всех, кто на нас будет выходить. Стратег из меня никакой, конечно, мое дело по лесам шариться и искать всяких бородатых вэхоббитов. Однако логика говорила, что с таким техническим превосходством как у нас, можно и не быть Ганнибалом. Главное боеприпасов не жалеть и близко противника к себе не подпускать. А то получится, как у англичан с зулусами, когда отряд снаряженный с карательной миссией, просто и тупо растоптали. Как гласит старинная русская пословица: «Совет для Ганнибала – побереги хлебало».

Поначалу, все шло как и задумывалось. Первый бат выкатился на прямую наводку и давай наводить шороху у противника, выкашивая целые ряды из строя, своим огнем. Однако враг нам попался какой-то фанатичный и один сметенный ряд войск, сразу-же сменялся другим. Да, еще я не учел, что первый батальон, на 70% состоит из тусканцев, и они, еще не полностью освоили свое оружие. Короче говоря, эти самые хуны, дорвались до строя, и в минуту, вырубили своими мечами два взвода. Остальные оттянулись и остановили их, а тут, я, еще резерв с правого фланга пустил, плюс танки. Дела наши, сразу пошли на лад, фанатики не выдержали и побежали. Впрочем, далеко они не убежали, так как с другого края поля их встретили два других батальона. Почти никто не ушел.

Великий Князь был в восторге, на семь десятков моих солдат, пришлось почти двадцать тысяч убитых азиатов и семь тысяч пленных, включая ихнего генерала. Но, я радоваться не спешил, тут этих хунов три-четыре миллиона, а если они, все так воюют, то моего отряда точно не хватит. Правильно Бильча говорил, надо учиться думать как наемник, твои люди, только твоя забота. Триумфы, почет, уважение и деньги – это все очень хорошо, но настоящее богатство отряда – люди.

Засиживаться на месте боя не стали. Решили продвинуться дальше и отогнать противника от крепости Дур-Тунахор, расположенной в десяти километрах дальше по дороге. Там сели в осаду, почти девять тысяч романских солдат. Со своими полковниками мы решили, что чем больше будет у нас местных солдат, тем меньше ляжет в землю наших. Взяли всех оставшихся в живых легионеров, а набралось их почти две тысячи и двинулись к крепости. К Дур-Тунахор добрались быстро, дорога позволяла. Вот тут уже, отработали по уму, а не по эмоциям, поскольку Великого Князя удалось сплавить в столицу. Пускай делами занимается, а не кричит в ухо, что надо страну спасать срочно. Надо – спасем, готовьте денежку.

Так вот, здесь мы выкатились на высотку, порядки перед техникой укрепили своими стрелками, а по флангам легионерами. Начали обстрел и за час пальбы, извели весь годный БК. В самом деле, не стрелять же по пехоте кумулятивными снарядами, а РШГ с РПО жалко. Есть минометы, но их решил приберечь, мало ли что, да и не освоили их еще толком. Дальше двинулась пехота, как моя, так и романская. Обстрел свое дело сделал, оставалось только зачистить местность. Возле крепости, наваляли еще почти пятнадцать тысяч вражеских солдат, а пленных, в большинстве своем контуженных, толком и не считал никто.

Глава 16.
Планета Рамина. Переяславское Княжество. 23.07.1804 год от исхода.
Ратмир кричал и это был крик усталости и боли, сделанный лишь для того, чтобы вызвать в себе жестокость и ярость, так необходимую сейчас для продолжения боя. Животный звук, без всякого значения, практически рык, который в течение этой ночи повторяли сотни людей.
Когда вчера, их отряд все-же вышел к своим, отдыха не было. Тысячник Корсун, который должен был держать правый фланг, все время отступающего росского воинства, дал ему еще три сотни ополченцев и сотню наемных варягов. Приказ был прост – держать сутки, боковой перекресток на основной Торговый Тракт в деревне Житово. Путь здесь был один, слева и справа болота. Если кублаты и подошедшие хуны пробьют его заслон, то смогут выйти на тылы основного войска. Больше войск у тысячника не было, а он бы и сам возглавил оборону, но в крайнем бою, вражья сабля просекла ему до кости ногу.
Когда на востоке забрезжил рассвет и небо из черного стало серым, схватка шла уже далеко не первый час. По обе стороны засеки, валялись кучи мертвых и не прибранных тел, но Ратмир и Богдан упрямо держались и не отступали. Надо было продержаться еще несколько часов. От тех людей, с которыми вчера вечером начинали бой, осталось в лучшем случае половина, но в основном ветераны. Что поделаешь, в мясорубках, новички гибнут первыми.
Несколько раз за ночь, они попеременно отдыхали во время затишья и тогда, им подносили кувшины с водой, а молодые пареньки из этой-же деревни, оттаскивали в тыл раненых и складывали в стороне убитых. Но большую часть ночи, они провели на засеке и отупев от усталости, машинально рубили лезущего на приступ противника. Очень опасный момент, когда уходит чувство самосохранение, а хочется только одного, упасть на землю и уснуть.
В момент ясности, сразив очередного хунского солдата, который пытался влезть на засеку по скользким от крови и слизи бревнам, Ратмир обернулся. До полудня оставалось не меньше трех часов. Молодой сотник, задыхаясь, сказал сам себе:

– Держаться росс, держаться. Даже когда нет сил, все одно, не сдаваться и держаться через не могу.

Хуны опять отступили, появилась временная передышка и Ратмир устало спрыгнул вниз. Деревенский малец уже ждал его с ковшом воды. Сотник упал на колени и подняв ковш, опрокинул его себе на голову, ловя стекающие по лицу струйки раскрытым ртом. Холодная колодезная вода, смягчила иссохшееся горло, возвращая капельку так необходимой сейчас силы.